Снова завладеть вниманием экскурсантов можно было лишь вернув их к подножью Лестницы Знаний, к статуе Богини Памяти, где экскурсия началась. Через несколько лирров Танец Саламандра, это их соберёт.
- Всех нас затронули прекрасные звуки флейт и виолл, я прекрасно понимаю романтический настрой юных душ, однако если вы будете отставать, вы не успеете к рассветному танецу Саламандра, гордости Университета - Теперь голос смотрителя Лоана странным образом был слышен со всех концов Аллеи Единорогов. Экскурсанты заволновались: Университет хорошо хранил свои тайны, однако про сверхчувственный пожар были наслышаны все.
Рыжий и черноволосый флейтисты, не глядя друг на друга, присоеденились обратно к толпе.
"То-то же", - прокомментировал про себя Лоан.
- Также хочу напомнить про запрет на действие для не-студентов. Выносить что-либо за территорию Университета запрещено, все этюды должны быть сданы мне по окончании экскурсии - это замечание относилось к живописцам, лихорадочно быстро рисующим при изменчивом свете Слёз Алхимика.
- У нас разрешение мастера Хаа, - нетерпиливо возразил юноша с голубым обручем и светлыми волосами до плеч; в глазах его светилось жадное внимание.
"Из мастеровых. Поступит, не поступит? Раз из мастеровых, значит поступит. Из аристократов редко выходят хорошие живописцы".
(Длинные волосы в Аллирии были признаком аристократического происходения, выходцы из мастеровых родов носили волосы до плеч. Короткая же стрижка могла расцениваться двояко: или ты нищ, как церковная крыса, или ты просто обладаешь эксцентричностью. Человек с короткими волосами не желает, чтобы многое про него знали.)
Мастер Хаа всегда давал живописцам разрешение на этюды, но, разумеется, не давал разрешения уносить их с университетской территории и продавать в городе, выдавая за студенческие работы.
- У вас есть разрешение на этюды, но нет разрешения хранить их; это всем понятно? Сегодняшние этюды будут добавлены к вашим вступительным работам.
- Sium, да-да, - увлеченные работый юнцы ответили так, как будто-бы Лоана не существовало.
Закончив с зарисовкой играющих виоллистов, абитуриетны живописного принялись зарисовывать единорогов.
"Высокомерие юности...Впрочем, должны же у живописного быть какие-то привилегии, их часто оценивают ниже скульпторов и многие студенты, особенно Право, относятся к ним пренебрежительно..."
Толпа экскурсантов, однако, снова самоорганизовалась, и экскурсия двинулась по аллее в обратном направлении.
- Итак, напомню, что Сад Загадок существует по принципу живого, всё время перестраивающегося лабиринта. То и дело мы находим, то новый ручей, то новый дуб, то новую лестницу. При входе в замок находится миниатирная модель Сада, Mapuus Misticuum, на которой примерно обозначены физические и сверхчувственные дороги и обьекты всего университетского холма. Mapuus Misticuum необходим для выстраивания маршрута при выполнении индивидуальных заданий. Однако, может случиться так, что пока вы дойдёте до нужного вам символа или розового куста, обстоятельства уже поменялись, и Mapuus Misticuum перестроился. Вот и выкручивайся как можешь! Созерцание Танца Саламанр мы начнем с самой дальней точки и будем медленно подниматься по Лестнице Знаний к замку. Чем больше вы увидите, тем лучше. Смотреть на мистический пожар - это лучший способ размышления. Первый взгляд довольно важен, поскольку показывает вам примерный уровень ваших способностей. Все символы в университетском Саду, все надписи, все растения и памятники призваны развить у учащегося мышление, но созерцание сверхчувственного огня - наилучший способ. Для первокурсников созерцание обязательно, по-этому просыпаются они по обыкновению очень рано...
Алас из Предместий слушал вполуха. Инцендент с Дааном оставил неприятный привкус во рту. К тому же он всё ещё видел Fantomus Veridatuum за спинами экскурсантов: белые, темные, серые. Это тоже была экскурсия для Аласа, но совсем другого рода, более интересная. Да и Сад, окружавший аллею, продолжал являть своих обитателей. Так дорогу вдруг перешла хромая сова, ведомая на серебряной ниточке миниатюрным человечком в зелёном лирнике с длинными, на этот раз золотыми волосами.
- Уже лучше, дорогая, уже лучше, - приговаривал человечек в зелёном.
Переходили дорогу они очень медленно, но в то же время и быстро; раз - и нет никого. Живописцам бы сценка понравилась, но, похоже, никто кроме Аласа её не увидел.
- Эй, ты, из Предместий, да, ты - прочти и передай другому, - пыслышался вдруг тихий голос за плечом флейтиста.
Алас оглянулся. Парень с короткими, наполовину рыжими, наполовину фиолетовыми волосами и с крупной изумродной серьгой в ухе протягивал ему мятый листок бумаги. В глазах разноцветного горел озорной огонёк.
- Да прочти же!
Алас взял листок и прочитал уже приводившийся выше список:
Войти в огонь и не загорется
Подниматься и опускаться вместе с ветром и дождём
цветной огонь
быстро летать
вызывать бурю и ливень
повелевать огнём
зажигать деревья
наука бессмертия
превращаться в птиц и насекомых
плавать на рыбах
останавливать старение
Звёздные духи
Вызывать мёртвых
умирать и воскресать
проходить сквозь стены
странствовать без тела
появляться в чужих зеркалах
Учение о недеянии
перевоплощение
Исчезать
книга о бессмертии
передавать заклинания птицам
уничтожать джайя для излечения болезней
"Символы"
определять оборотней
заговаривать воду
заговаривать высохшие деревья
покорение змей
усмирение хищников
дышать огнём
не ошпариваться кипятком
свидания с умершими
разговаривать с бесами (запрещёнка)
большое становится маленьким, маленькое большим
бродячие духи...
Дальше список обрывался.
Флейтист прочёл, подумал, кому бы передать, и аккуратно вручил список живописцу с голубым обручем в волосах - Fantomus Veridatuum живописца был почти белым.
- Неплохой выбор, - прокомментировал парень с фиолетово-рыжими волосами.
"Тёмный Всадник" содержал в себе крепкий кофф, несколько крупиц серебра, поля диких фиалок и загадочную грусть предместных озёр, над которыми так часто гуляют ветра из соседнего Запределья.У поэмы имелся поэтический текст для чтеца на центрально-халлийском, который Алас редко показывал и на дружеских Приветствиях, а уж на этом и подавно не собирался. Камерное, с таким же уровнем сложности, как и "Единорог пылающий", с минимальным количеством украшений (Алас старательно их сократил), повествование звучало как капли осеннего дождя, стекающие по водостоку древнего храма, звучало так, словно исполнитель давно уже принимает Камень Жизни и достиг возроста, в котором земные физические удовольствия не имеют никакого значения. С ранних лет Алас пытался скопировать игру Иссу-монаха, и вот теперь это ему в полной мере удалось. Только в месте, изображающем ветер из Запределья, музыка волновалась.Заканчивалась поэма длинным медитативным тоном, который в оригинале должен был длиться, насколько хватит дыхания, но который Алас также основательно сократил - это приветствие,а не соревнование.
(Даан считал иначе)
Музыка кончилась. Флейтист из Предместий поклонился и представил материал:
- Коффианский.
Горсть вишнёвых липестков осыпала исполнителя номер два - Саду снова понравилось. Где-то рядом зашумел ручей. Аромат человечка с серебряными волосами оставался таким же сильным.
- Неплохие духи у тебя, - вопреки обычаю, Даан даже не спросил, откуда материал родом.
- Последняя капля, - невозмутимо ответил Алас.
Он уже не видел ауру и Fantomus Veridatuum аирского аристократа так отчётливо; действие Schiiu Aecstaticum уменьшилось.
"Святой, значит", неприязненно подумал Даан. - Святой с дорогими духами. Ну, ты ещё ответишь по-другому."
Специи флейты Даана вовсе не были разогреты, он умел создать видимость влечения искусственно, что говорило о его некоторой опытности в этих делах, однако, как это бывает с личностями, обладающими скверным характером, именно нарочито безгрешный ответ его "зацепил".
Экскурсия Лоана тем временем шла не по плану: многие отстали, чтобы получше расслышать флейты, не обращая на монотонный рассказ про правила нахождения в Саду Загадок; толпа несколько рассеялась. Особенно заволновались абитуриенты музыкального - это была для них первая музыка на университетской земле! Здесь, среди единорогов, цветущих деревьев и вошлебных огней звуки обладали новым, непривычным привкусом. Арфисты сожелели, что не взяли с собой даже маленького цитрума, а два виоллиста в лирниках с символами Джааса решили испробовать Сад по примеру флейтистов и принялись снимать заплечный мешок с ручными виоллами. Вокруг них собрался кружок.
С этим Приветствием смотритель также ничего не мог поделать,
даже экскурсанты без музыкального слуха отвлеклись. Традиционно мало чувствительные к звукам, но чуткие к всему внешнему абитуренты живописного принялись зарисовывать играющих. Виоллисты исполнили две вещи из Шианской Тетради: виоллист номер один исполнил "Моя прекрасная смерть", виоллист номер два исполнил "Целуй меня нежно". Это был тонкий парафраз на флейтовое приветствие. Понявшие, что к чему остальные музыканты принялись многозначительно перешёптываться. Остальные экскурсанты недоумённо заулыбались.
"Вот это новость!" - опешил Алас.
Новостью было то, что виоллисты могут слышать тайные шифры флейт.
"Но как?! Джайяс тебя побери, я хотел сохранить это в тайне! Ты за это ответишь!" - Даан метнул испепеляющий взгляд на Аласа из рода Бертранов, который был ни в чем не виноват.
Хитрые виоллисты, расшифровавшие эротический подтекст, были чрезвычайно довольны.
"Начинается",- подумал Лоан. Он не мог услышать ни флейтового эссенциума, ни флейтовой специи, однако он всё же провел в стенах Университета много лет и имел опыт чтения студенческого поведения. Вся прозвучавшая музыка звучала на первый взгляд одинаково красиво и отстранённо, однако Приветствие флейтистов на самом деле было началом новой войны, чтобы про него потом не думали, а чинное Приветствие виолл, на самом деле было сальной шуточкой, по поводу первого Приветствия. На самом деле никто ничего не понял, но именно сальная шуточка будет иметь успех, и если бы у кого-нибудь ещё оказались инструменты, цепочка бы продолжилась. Каждую весну университетский Дух опускался на неискушенных экскурсантов, даже на тех, кто не поступит, провоцируя балогурство и негласное обхождение правил. Лоан устал и от шуток, и от студенческих войн, однако где-то в глубине души хотел снова обернуться одним из этих юнцов и начать всё сначала.
О, как же бесполезен Камень Жизни, продлевающий наши годы, но не возвращающий очарование первого присутствия!
Он поднёс флейту к губам. Эссециум коффа был холоден как никогда. Центрально-аирские же специи принадлежащего рыжему Серебряного Дракона были разогреты. Очень странно."И он мне это предлагает?! Положительно, нет. Разве что я решу завести интрижку со смертью."
Приветствие на разогретых специях и эссециумах негласно использовалось у аллирцев как приглашение к любовному приключению. Пока Алас добирался до Аира, он несколько раз получал подобные предложения: два раза от весьма прилично выглядящих леди и ещё пару раз от мужчин в богато расшитых лирниках. Приемущество такого приглашения состояло в том, что настроение эссенциума или специи мог различить только сам исполнитель или находящийся рядом маг, обыкновенный же слушатель тайного послания не замечал. Таким образом Приветствие с любовно-эротическим подтекстом и следующий за ним положительный или отрицательный ответ можно было бесприпятственно играть в общественных местах.
Алас понимал, что сыграет отказ, и тем самым, вполне возможно, наживет себе неприятностей.
Перед поэмой Алас дал настраивающий фа-тон аллирской монашеской медитации.
Отзвучал льстивый "Единорог Пылающий", за ним последовал уклончивый ответ "Тёмного Всадника".
И правда - рыжий не смог скрыть разочарования при виде незнакомой разновидности. Нарочито медленно Даан развязывал свой флейтовый футляр с гравировкой из астранских львов. Он попытался определить взглядом фактуру, происхождение примерный репертуар и технические возможности, но безрезультатно. Свою дешёвую подделку "хальской классической", нисколько не походивший на настоящую флейту Предместий, он не далее как неделю назад купил для полного набора у того же уличного торговца, который(о тесен мир!) продал Аласу плохой самопишущий стержень и после первой пробы ни разу к ней не обращался, считая ниже своего достоинства возиться с именем мелкого фейри, которого явно прикрепили к инструменту силой.
"Высчитывает", - подумал Алас.
"Ну высчитывай, высчитывай." - Сам он ничего не высчитывал, ибо созерцания призрачной фигуры темного рыцаря, стоявшего за спиной аристократа, было более чем достаточно. Рыцарь стоял, широко расставив ноги и обнажив меч, по которому капля за каплей стекала ярко-красная жидкость. Забрало было теперь поднято, но за ним не было ничего, кроме плотной тьмы.
В расширенном от действия Schiiu Aecstaticum сознании Аласа вдруг всплыли два незнакомых слова на общем научном: Fantomus Veridatuum.
"Растение подсказывает", - понял флейтист.
Так называется это странное явление за спиной рыжего. Fantomus Veridatuum. Это научное определение, впрочем, не сильно проясняло ситуацию.
"Хоть бы кольца снял, неприлично же" - флейтист из Предместий почувствовал, как в глубине его души нарастает сильная неприязнь. Пальцы рыжего были густо унизаны дорогими камнями. Старый Иссу-монах, научивший Аласа практически всему, что он знал, строго запрещал ему играть в кольцах. Пользовавшийся, как и любой аллириц, уловками и суеверностями народной магии или, более научно, магии первого уровня, Алас всё же использовал одно кольцо при игре: черный гранёный изумруд, без всяких заклятий, только для настройки на игру. Вот и сейчас он решил надеть его чтобы соответствовать Приветствию. Надевая, он проговорил про себя свою обычную дурацкую присказку, уместную лишь на ярмарке в Халле: "чёрный изумруд надевает - хорошо играет".
Даан достал инструмент.
Аирская поперечная.
Сердце Аласа нервно йокнуло:
Тетрадь Древних.
Но Даан, и вправду обычно представляющийся чем-нибудь из Тетради Древних Королей, поступил иначе.
Аристократ начал без всякого предупреждения:
- Серебряный Дракон сэра Даана из рода Астранов исполняет поэму "Единорог Пылающий", сочинённую неделю назад.
На самом деле поэма называлась "Бедная Терр". Даан купил её за хорошую сумму у старого слепого музыканта и теперь выдавал за своё сочинение. В поэме имелся так же текст, предполагающий дуэтное исполнение с декламатором. Текст поэмы повествовал о трудной судьбе девушки из местности, в которой родился ослепший музыкант. За неделю Даан выбросил декламационные ноты и переделал поэму в произведение для двойной флейты с вычурным спиритуальным аккомпанементом. Даан из рода Астранов был негодяем, но негодяем весьма обученным. Проданный ему оригинал был написаный в высоком аллирском ладу, был близок к гениальности, и он это понимал. Продавший её создатель продал с ней и остатки своей гордости. Сложный спиритуальный аккомпанимент, однако, основательно портил поэму.
Ничего этого Алас не знал.
Даан заиграл. По аллее полились серебряные звуки.
Некоторые из экскурсантов обернулись в поисках источника. Смотритель замка на мгновение прервал рассказ, но затем продолжил, как ни в чём не бывало.
"Музыканты. Эти ритуалы не запретишь."
Зачин был прекрасен. Ординарный, в высоком аллирском, с первых нот трогает прозрачной грустью, в звуках чувствуется горькая соль и какие-то неведомые специи. Алас с сомнением смотрел на Fantomus Veridatuum с окрававленным мечом за спиной играющего. Музыка и рыцарь являли собой странное сочетание. Хрупко-прекрасный зачин кончился, и Алас уже ожидал поклона, но Даан продолжил.
"До конца? Этого ещё не хватало, тогда и мне придётся до конца. Но зачем?"
(Длинные приветствия использовались в Аллирии в основном при королевских встречах и военных переговорах).
На куплете вступил спиритуальный аккомпанемент из второго отверстия, и это уже не было так хорошо. Блестящие-колкий, похожий на россыпь мелких бриллиантов, очень крепкий по технике, он, однако, резко отличался от зачина и слишком перегружал основную линию.
"Возможно, это где-то и напоминает волшебное существо, но как-то неестественно. Вследствие этого слишком длинно. Неплохая спиритуальная игра, впрочем", - заключил Алас.
Даан закончил блестящим пассажем из спиритуального и поклонился.
- Центрально-аирский, - представил материал аристократ.
Горсть вишневых лепестков осыпала исполнителя. Саду нравилось.
- Зацветающий Кофф сэра Аласа из рода Бертранов исполняет поэму "Темный Всадник", новый Канон, - отчетливо проговорил флейтист из Предместий. Он совсем не хотел исполнять Приветствие целиком, но делать было нечего.
- За несколько дней до начала нашего повествования.
В самом начале(конце) университетской Аллеи Единорогов мы находим некий скомканый клочок бумаги, оставленный кем-то на кованой скамейке.Лепестки цветущих вишен падают на бумажный клочок. Написанные на клочке фиолетовым самопишущим стержнем фразы напоминают то ли шпаргалку, то ли поток воображения:
Войти в огонь и не загорется
Подниматься и опускаться вместе с ветром и дождём
цветной огонь
быстро летать
вызывать бурю и ливень
повелевать огнём
зажигать деревья
наука бессмертия
превращаться в птиц и насекомых
плавать на рыбах
останавливать старение
Звёздные духи
Вызывать мёртвых
умирать и воскресать
проходить сквозь стены
странствовать без тела
появляться в чужих зеркалах
Учение о недеянии
перевоплощение
Исчезать
книга о бессмертии
передавать заклинания птицам
уничтожать джайя для излечения болезней
"Символы"
определять оборотней
заговаривать воду
заговаривать высохшие деревья
покорение змей
усмирение хищников
дышать огнём
не ошпариваться кипятком
свидания с умершими
разговаривать с бесами (запрещёнка)
большое становится маленьким, маленькое большим
бродячие духи
Здесь список обрывается.
Этот клочок видит прогуливающийся среди студентов в одолженном студенческом лирнике некто Даан из рода Астранов, аирский аристократ с рыжими волосами, и украдкой прочитывает. Пытаться вынести что-либо за пределы университетской территории бесполезно, однако рыжеловосый буквально впитывает каждое слово. Мы не собираемся пока определять этим поступком характер этого персонажа, и не можем сказать, вынес ли он что-нибудь существенное из этих, вполне возможно, бесполезных строк, однако хотим указать на его страстную жажду тайных знаний, выходящую за рамки закона.
- Может, флейтовое Приветствие? - Даан предпринял вторую попытку разузнать что-либо. К собственной досаде он вынужден был признать, что о Предместьях он к восемнадцати годам не выучил ровным счетом ничего, отличное знание генеалогических древ Аира здесь не помогало. Однако от традиционного Приветствия всех аллирских музыкантов этот черноволосый не сможет отказаться.
"Посмотрим на твой звук".
Алас на йоту смутился, но лишь на йоту.
- Приветствие? Здесь? Но мы же не студенты, нам нельзя!
- Конечно, нельзя. Но мы же не медики, исследующие растения. Музыкальный Канон - исключение, за короткое приветствие никто порицать не будет. Разве не хочешь узнать, как отзывается Сад на звук?
Даан и сам хотел знать реакцию Сада, но до сих пор не мог придумать, как обойти запрет на действия для не-студентов. Тут требовалось соучастие ещё одного человека. Алас понимал, что от приветствия отказаться невозможно, и принялся уверенно развязывать один из флейтовых футляров. Приветствием его было не смутить; за месяц путешествия из Предместий в Аир он успел повстречать нескольких настоящих менестрелей Канона, как флейтистов, так и певцов и декламаторов, не считая, разумеется многочисленных любителей из всех сословий. Даан тем временем огляделся; его волновали не экскурсанты, не голос смотрителя Лоана, что-то монотонно вещавшего вдалеке, но что-то невидимое, явно зацепившее внимание его конкурента на поступление. Ничего. Цветущие вишни, разделявшие в университетской аллее одну статую единорога от другой, стали видны чётче, однако рассвет всё ещё был сер. Где-то рядом запел соловей. Двум музыкантам сопутствовала лишь пара алхимических огоньков - остальные остались с экскурсантами.
Алас достал халльскую продольную - умный и хорошо обдуманный выбор. Как недавно вошедшую в Канон, знали её ещё мало, в Аире так совсем нет. Известно было лишь одно - принята как халльская классическая, изобретена в Предместьях, высоко рекомендована к изучению. Аирская художественная элита уважала авторитеты, однако до сих пор не могла преодолеть некоторое предубеждение к искусству Предместий, не смотря на наступившее перемирие с этой самой сложной аллирской провинцией. Вследствие этого предубеждения достойные образц халльской классической имелся лишь у хранителей Канона и у Королевского флейтиста, обязанного следить за новинками. Столицу, разумеется, наводнили дешёвые подделки, одушевлённые именами окрестных фейри, но тонких ценителей музыки они провести не могли. Раздобыть же настоящую одушевленную халльскую классическую было непросто, даже посетив сами Предместья - предместные сэры хорошо хранили свои секреты и всё еще имели достаточно денег, чтобы не поддаваться на подкуп.
Алас осторожно провел рукой по флейте. Дух инструмента спал, но ему достаточно было знать, что дух рядом. Инструмент Аласа Бертрана был действительно стоящий, единственный дорогой из всех десяти, но не настолько дорогой, чтобы показаться нескромным. Два отверстия - одно для физической игры, другое для спиритуальной, обычный уровень сложности. Никто не смог бы определить, по какой причине ты не играешь спиритуально - из скромности или потому что не владеешь. Алас не владел, но в Приветствиях не принято явно показывать технику. Любая простая мелодия будет выглядить значительно. Не придирёшься. Алас пригласил в этот инструмент дух в двенадцать лет, стоя на стыке земли и воды, у развалин старой крепости - в полном соответствии с классическими балладами Канона. Скоро будет семь лет, как они вместе. Основной тон флейта давала густой и приятно-шероховатый, похожий на крепкий свежесваренный кофф - напиток также только-только входивший в моду в столице и также малоизвестный. Эссенцию коффа Алас заложил в структуру, и это было основным преимуществом инструмента. Он знал по опыту Приветствий со встречными музыкантами, что узнает рыжеловолосый столичный аристократ из их Приветствия: ничего. Впечатление будет просто хорошим, не более того.
"На аирской поперечной играет вся столица, любой любитель покажет на ней результат лучше меня. Как я могу знать Тетрадь Древних Королей, если никогда прежде не был в Аире?!"
Алас с надеждой посмотрел на место, с которого исчез человечек. Ничего. Только запах парфюма стал сильнее; теперь в нём проступила какая-то острая специя. Она лучше подходила к характеру незнакомца, чем просто цветочный аромат. Подходила к его взгляду, в котором смешивались...дикость и благородство.
"Да, дикость и благородство."
Алас повторил про себя эти два определения и вдруг почувствовал сильное желание записать их на бумаге. Он порылся в кармане лирника, в котором за время путешествия из дома накопились десятки разных мелочей, вытащил кусочек розовой бумаги, которую обычно используют для любовных писем и длиный химический стержень. Рисуя буквы в неверном свете алхимических огоньков, флейтист дважды нехорошо выругался: уличный торговец в Аире пообещал ему, что стержень будет писать самостоятельно, изящным восточным почерком, практикуемым в экзотических странах. Образец в руках торговца действительно прекрасно писал! Bruhas, ублюдок! Тяжело быть быть провинциалом в столице.
Провинциалом.
Аласу не нравилось это слово, никакой житель Предместий не сочтет себя за невежду, но за пару дней Аир показал ему наглядно, кем он является.Даже к аирскому диалекту он оказался не готов.
"Дикость и благородство" - написанные плохо пишущим стержнем буквы выглядили так же коряво, как ветви чиирского дуба. Записаться что ли на курс каллиграфии?
- Vaas, Vaas, вижу, кое-кто уже разгадывает университетские загадки прежде времени, - к Аласу подошел юноша аристократической наружности с длинными рыжими волосами.
Не имеющий навыков аирского этикета Алас чуть бы было не фыркнул при виде лирника рыжего парня, богато расшитого столичными гербами и символами, однако призрачная фигура рыцаря в чёрных латах с опущенным забралом за спиной подошедшего заставила флейтиста сдержаться. Свечение вокруг аристократа было ядовито-зелёным, как у листьев Злой Мяты, которая в высушенном виде представляет собой лекарство, но в свещем является ядом.
"Какой...ядовитый человек", - подумал флейтист из Предместий. Иного определения аристократу не находилось.
- Загадки? Нет.Мне просто стало нехорошо. Аирская уличная еда. - соврал Алас доверитильным тоном.
Он решил держаться так, как-будто бы ничего странного не происходит. Мрачная фигура за спиной рыжего делала, однако, это намерение трудным.
- Еда? О, известное явление. Наверное ты зашел не на тот городской круг.- Аристократ широко улыбнулся. Прежде чем подойти к Аласу, Даан размышлял, стоит ли сделать соперника из Предместий изгоем, не принимаемым студентами-аирцами, или завести с ним близкую дружбу. На данный момент он выбрал второе. - Я бы мог указать правильное место, чтобы в будущем ничего подобного не случилось.
Алас отчаянно нуждался в проводнике по городу, однако рыжий, определённо, на роль такового не подходил.
"Он определённо что-то знает", - подумал про себя Даан из рода Астранов.
Алас, в свою очередь, увидел что-то очень странное. Короткое, но ядовито яркое видение предстало вдруг ему. На миг исчезла университетская аллея, и явилось вместо неё цветущее маргаритками поле, и увидел флейтист, как посреди поля стоит плаха, и как рыцарь, который только что стоял за спиной аристократа, отрубает на этой плахе ему, Аласу Бертрану, голову....
Снова появилась аллея. Близился восход, всё ещё чувствовался парфюм, оставшийся после человечка с серебряными волосами. Рыжий улыбался.
- Было бы неплохо, однако в этом нет нужды, - уклончиво ответил Алас на предложение аристократа. - Не думаю, что сумею поступить и проведу здесь много времени.
"А ведь если бы не это растение, то согласился бы", - подумал Алас из рода Бертранов.
Ответ Даану не понравился, но он не подал виду.
"Символы на лирнике достаточно сложные, видимо, род всё-таки достаточно знатный, такого изгоем не сделаешь - примут. Надо подумать, надо подумать..."
Алас, увидел, что взгляд рыжего прикован к клочку бумаги, сжатому у него в руке, и поспешно спрятал его в карман.
- К чему такие перемены? А к тому, что боюсь ничего не написать, если ничего не поменяю. Хочу художественный текст!. Но боюсь, что воображение быстро закончится и.т.д. Поэтому телеграм и попытки другого потока. Разумеется, воображение не может дать гарантии. Но пусть будет хотя бы новый журнал. Предыдущий слишком уж пестрый.
Лаон, смотритель университетского замка, смотрел неодобрительно. Он всегда смотрел неодобрительно на первокурсников. Возможных первокурсников - многим из них не суждено пройти летний вступительный экзамен.Однако эти негодные юнцы, стаями собиравшиеся в последний день весны на день открытых дверей раздражали смотрителя неимоверно. Лаон завидовал им, сам не сознавая того. Завидовал их возможностям, их возмутительной юности, и, главное, тому незабываемому ощущению, когда твоя нога впервые ступает на громоздкие лестничные плиты университетского замка. Где-то в глубине души Лаон ревновал юнцов к замку, ибо сам замок никогда его не выбирал; владея замковыми ключами десятки лет, он не знал и половины замковых тайн! Некоторых же из собравшихся сегодня на ступенях, ведущих ко входу замок примет как равных. Не всех, конечно, но счастливчики найдутся.Лаон же навсегда останется Неизбранным.Тем, кто не понимает, каким образом каменные стены Северного крыла поменяли фактуру и каким образом лестница с кованой решеткой на втором этаже сумела поменять направления. Девиз Университета "No seyo niente", "я ничего не знаю", требовал смирения, которого Лаону не удалось достичь. С огромным неудовольствием он представлял себе предстоящую экскурсию, на которой проницательный взгляд какого-нибудь алхимика с шестого курса обязательно напомнит ему, что он, в сущности, ничего не знает о залах, о которых рассказывает, что он остается здесь благодаря связям, что все это понимают, что все видят его бездарность, что замок не принял его, а эти юнцы...Впрочем, хватит.Все есть тщета тщетностей и суета сует! Весна приходит не в первый раз.
Весна переходила в лето, и деревья возвышающегося над городом Университетского холма цвели самым разнообразнейшим образом. Знаменитый университетский Сад Загадок, скрывающий в себе множество каменных строений, испещренных изречениеми и загадками на классических старинных, редких и уже исчезнувших языках, утратил обычную неприступность и приветливо приглашал посетителей на прогулку.
"Не обольщался бы я этой приветливостью", - подумал про себя Лаон.
Будущим студентам, разумеется, было невдомёк. Они громко переговаривались, присматриваясь к друг другу, стараясь определить тех, кто то точно окажется осенью в стенах замка.
"Каждый год одно и тоже", - Лаон недовольно поморщился.
Он громко откашлился, привлекая тем самым внимание собравшихся; руки его несколько нервно сжимали "Путеводитель по Саду Загадок". Экскурсия начинается с Сада, позволит ли Дух Университета провести её без проишествий?...Уже само то, что спустя столько лет, Лаону всё еще требуется путеводитель...
В первый ряд собравшихся протиснулся молодой человек, символы на лирнике которого указывали на его происхождение - определенно мелкий дворянин из аллирских Предместий.
"Из тех, у кого, по сравнению с городскими, ни гроша за душой, но чей строптивый нрав дворянских окраин постоянно доставляет неприятности властям", - Лаон посмотрел на "юнца"(иначе он их не называл) более внимательно.
За спиной молодого человека висело около десятка флейтовых футляров, глаза выражали бесконечное любопытство - он неприменно хотел видеть всё одним из первых.
С внезапной неприязнью Лаон подумал, что "этого" замок обязательно примет. Два факультета - факультет специальной Алхимии и факультет специальной Музыки были фаворитами у Духа Университета. По обыкновению они знали больше замковых тайн и были причастны к тайным учениям больше, чем словестники, художники, правоведы или медики. Справедливо или нет, но так уж повелось.
"Купил все нужные для Канона флейты и полон самоуверенности. Впрочем, самоуверенность - еще не всё. Вступительный экзамен еще не пройден, да и осень далеко, летнее пребывание в столице ещё пообламает ему крылья", - Лаон отвел взгляд от возможного "фаворита" замка и громким голосом объявил о начале экскурсии по Университету.
- Итак, вам известно, наверное, что все строения Университета выполнены в стиле Огненная Готика...
Лаон повел экскурсантов по каменистой дорожке Сада Загадок. В этот ранний утренний час туман окутывал все уровни университетского холма таинственным белым покрывалом; эксурсия специально была назначена ещё перед восходом солнца, чтобы будущие ученики смогли лицезреть танец саламандр на главном университетском здании, возвышавшимся на самой вершине.
Третья Власть - так называли люди знаменитый аллирский Университет, ибо помимо власти Канона и власти Короля имненно именно Университет определял все заметные веяния в магии и искусствах. Поговаривали, что даже если власть Короля и Канона падут, Университет по-прежнему будет возвышаться над аллирской столицей, пылая мистическим огнем знаний и принимая каждый новый год новичков со всех провинций. Король - ничто, Великий Саламандр - всё: силу этого изречения хорошо понимали в королевском совете, хоть и пытались в течении веков переменить расстановку сил.
В нынешнее время Университет, однако, был непобедим.
- Семь уровней университетского холма объединены центральной Лестницей Знаний, по которой мы взойдём позже, чтобы лицезреть мистический огонь,окружающий скульптуры главного здания при восходе солнца. В этот предрассветный час, когда предметы уже видны, но Великий Алхимик ещё не засиял на небе, я настоятельно не рекомендую сворачивать с экскурсионной дороги, по которой мы идём. Не прикасайтесь к скульптурам, могильным памятникам, ритуальным камням и растениям...
Юноша с десятью флейтами за спиной незаметно протянул руку к растению,походившему с виду на Можжевеловый Поцелуй, оторвал кусочек, засунул в рот и принялся разжёвывать. Привычка жевать дикие растения появилась у него ещё в те времена, когда он жил в дядином поместье, а с того времени прошел лишь месяц - ровно столько времени ушло у него на то, чтобы добраться из самой дальней провинции Предместий до Аллира. Образование юноши с флейтами за спиной было безсистемным, как и его поступки,за которые ему частенько приходилось расплачиваться. Вот и на этот раз, почувствовав головокружение от разжеванного растения, он принялся клясть себя за неосторожность - растение на вкус совсем не походило на Можжевеловый Поцелуй. Чуя, что совершил нечто небезопасное, юноша с флейтами опустил голову и постарался сфокусироваться на дороге под ногами. Зрение, однако, странно изменилось: замковый смотритель, экскурсанты, растения и скульптуры мифологических животных по краям садовый дорожки - все они были окружены теперь странным свечением.
"Шайас! Такого со мной ещё не было!", пронеслось в голове юноши с флейтами.
Не заметивший его проделки Лоан объяснял:
- Первый круг холма преднозначен для учащихся первого курса. Каждый день, после занятий в главном здании, первокурсник спускается по Лестнице Знаний на первый уровень Сада Загадок для выполнения индивидуальных заданий. Индивидуальным заданием может быть что угодно.Цель его - отточить ум и сообразительность ученика. Например, вы словестик первого курса и вас направили на первый уровень Сада, чтобы вы написали стихотворный ответ на могильную надпись, выполненную на высоком шааском наречии. Укажут ли вам маршрут, ведущей к этой могильной надписи? Конечно же нет! - (Тут Лоан подавил саркастический смешок. Сам он, пробыв на первом курсе два года, так и не смог преодолеть всех поставленных перед ним заданий).- Вы не знайте шааского наречия? Это ваши проблемы. Как словестник вы должны развить свою сообразительность. Некоторые выдумывают новый язык, чтобы пройти испытание.
Оживление экскурсантов несколько поутихло. Образование многих, претендующих на факультет Словестности, ограничивалось вытверженными наизусть пятью-семью балладами Канона(говорили, что этого достаточно для поступления), поэтому новость об изобретении языка пришлась по вкусу далеко не всем.
"А я бы и сейчас что-нибудь выдумал, хоть новый язык!" - Подумал юноша с флейтами. - Нужно лишь побольше этого растения, и ты уже гений!"
Юношу с флейтами звали Алас из рода Бертранов. Он был чрезвычайно любопытен, умом обладал достаточно острым, но склонность к поверхностным суждениям часто подводила его.
"Когда предметы уже видны, но солнце ещё не взошло...А этих существ остальные тоже видят?...Непохоже на то." - юноша, именуемый Аласом из рода Бертранов почувствовал ещё более сильное головокружение и остановился, чтобы перевести дух.
Лоан повёл экскурсию по Аллее Единорогов.Фиолетовые химические огоньки, называемые университетским народом "Слёзы Алхимика" освещали дорогу волшебным нездешним светом. "Юнцы", как их презрительно называл Лоан, пришли в восхищение.
- Мы находимся с вами на Аллее Единорогов, здесь собраны около тысячи скульптур единорогов самых различных фактур и форм.Поскольку немногие художники видели единорога вживую, выставленные здесь образцы являют собой скорее плоды фантазии, чем искусство реализма.Второе название этой дороги - Аллея Фантазий. Именно с единорогами первокурсники работают чаще всего. Каждая скульптура представляет собой секрет. Так после лекции в главном здании Университета вы можете получить задание составить десятистраничный текст с маленьким указанием "семнадцатый единорог справа". Как мы видим, студент оказывается в непростом положении вследствие размытости указания; справа от чего? От начала или от конца тропы? Справа со стороны замка или со стороны города? Может, стоит проигнорировать дополнительное указание, пойти в библиотеку и выполнить задание без семнадцатого справа единорога? Однако, может статься, что это у вас не получится, и вам всё же придётся спуститься по Лестнице Знаний на первый круг и начать считать единорогов с конца или с начала. Но что считать концом или началом? Этого первокурсник не знает. Прямые подсказки в Университете запрещены. Учителя ВСЕГДА узнают о прямых подсказках, причём все, абсолютно все студенты всех курсов получают разные задания.
По группе экскурсантов прошёл шепоток. До этого смотрителя не особо слушали: многие пытались поймать и засунуть в карман лирника Слезы Алхимика, к тому же выразительные морды единорогов сильно отвлекали от рассказа будущих возможных учеников.
Лоан мрачно посмотрел на них и снова уставился на путеводитель.
Все они здесь, только потому, что получили предварительные рекомендации, причем самыми разными способами. Если поступят, посмотрю я, как изменится выражение их лиц.
Смотритель вспомнил своё задание со второго курса Медицинского факультета,которое он так и не смог пройти. Ему поручили исследовать состав Слёзы Алхимика с удним лишь указанием "Фактура. Аллея Мёртвых Поэтов". Как же он гонялся тогда за этими огоньками по проклятой Аллее! А фактура у огоньков была разной! Да и как ты будешь их исследовать, если они гаснут с восходом солнца, а времени совсем нет? Потом оказалось, что все данные были в библиотеке, и идти в Аллеею Мёртвых Поэтов было совсем необязательно...И вот зачем эти идиоты пытаются их ловить?
- Поэтому, метафорически говоря, быть первокурсником это всё равно что считать единорогов, - продолжил Лоан. - Есть и другие аллеи - сложная Аллеея Сфинксов,Аллеея Львов, Аллеея Орлов и прочие. Однако вначале нас ждут единороги. Первый круг - самый обширный и богато усажен деревьями и растениями. Все растения, разумеется, тоже несут образовательную цель, несмотря на то, что высажены в стиле элегантного регулярного сада. Чем выше курс, а с ним и круг университетского холма, тем более диким становится сад, тем меньше символов для размышления и тем они сложнее. Так, на седьмом, самом ближнем к университетскому замку круге нет ничего, кроме дубов и могил великих философов, нашедших покой в этом почётном месте...
Юноша по имени Алас вынужден был прислониться к первой попавшейся скульптуре единорога - ему было нехорошо. Теперь, помимо свечения от преметов он видел теперь полупрозрачные фигуры, шедшие за каждым из экскурсантов. Некоторые были светлые, некоторые тёмные. Казалось, аллею теперь наводнила целая армия призраков.
No.4.
Алас закрыл глаза и снова открыл. Картина видения не изменилась. "Великий Алхимик! Кажется, действие этого растения похоже на..."
- Io seyo Schiiu Aecstaticum. - Отчётливо прозвучало у него в голове. Лоб покрыла холодная испарина: слышать голоса, хоть и говорящие на Общем научном наречии, хорошей приметой не назовёшь.
- "Schiiu Aecstaticum, - повторил про себя Алас. - Неужели это..."
- Растение сообщило тебе своё имя, а ты, кажется, совсем не рад, - неодобрительно произнёс чей-то резкий холодноватый голосок.
Алас повернул голову. У подножия скульптуры ближайшего единорога стоял некто в два раза ниже него в зелёном лирнике и с длинными серебряными волосами. В руках некто держал миниатюрный, туго натянутый лук, стрела которого указывала прямо на Аласа.
- Советую проявить уважение нашему растению, иначе эта стрела отправится прямо тебе в сердце.
В голосе человечка с серебряными волосами звучала сталь. Если бы не оружие, флейтист нашел бы незнакомца чарующе, нет, даже пронзительно красивым, но положение дел не распологало к восхищенному созерцанию.
- Подумать только, Schiiu Aecstaticum раскрывает ему свою сущность, а он не соизволит даже поклониться в ответ!
- Но я...я даже не помню, где оно находится, - ответил Алас как-то невпопад.
Его рассеянный вследствие действия растения взгляд сфокусировался вконец на направленной на него стреле.
- Первокурсники всегда ничего не знают. Это не извинение. Ты должен помнить про учебный этикет.
- Но я ещё не первокурсник!
Взгляд человечка с серебряными волосами, казалось, прокалывал флейтиста насквозь.
- Не студент? - Человечек слегка опустил оружие и, казалось призадумался.
Алас просто ждал продолжения происходящего, ему по-прежнему было нехорошо от растения, как бы оно не называлось.
- Не студент, но узнал имя. Интересно.
Процессия экскурсантов продолжала идти по Аллее Единорогов; никто не заметил отставшего, кроме молодого человека аристократической наружности с длинными рыжими волосами в одежде аллирского дворянина. За спиной аристократа также виднелся набор из десяти флейт. В отличие от остальных участников экскурсии, он не наслаждался достопримечательностями Сада Загадок. На запретном университетском холме он успел благодаря связям побывать уже несколько раз и давно преодолел очарование первого присутствия. Аристократа звали Даан из рода Астранов, и пока остальные смеясь ловили алхимические огоньки и заглядывались на единорогов, он высматривал потенциальных соперников.Юношу с десятью флейтами он отметил сразу.
"Предместья.
Пять продольных, пять поперечных. Как и у меня."
Даан из рода Астранов не знал, что Алас Бертран сносно владеет лишь тремя из десяти, и поэтому сочел Аласа весьма опасным персонажем. Даан нисколько не удивился отставанию другого флейтиста, наоборот, он почти ждал какого-нибудь происшествия. . "Как и следовало ожидать" - Процедил аристократ сквозь зубы. - И что он там делает, в трансе он что ли?"
No. 5
- Съев кусочек Schiiu Aecstaticum, ты выиграл полчаса алхимического времени. - Человечек с серебряными волосами опустил лук, но устремлённый на Аласа взгляд его по-прежнему был строгим. - Ты стоишь у этого единорога, лицезрея существ второго уровня, уже около получаса, хотя тому парню с рыжими волосами кажется, что ты лишь немного отстал и стоишь здесь лишь какое-то время. Видишь ли, мы в Университете не измеряем время обычными чёткими аллирскими мерками, оно у нас может растягиваться или сужаться, поэтому лучше всего университетскому времени подходит определение "какое-то" время. Впрочем, про время вам ещё расскажет этот пустобрех Лоан, который не знает ровным счётом ничего, всегда читает по путеводителю и ненавидит наш Сад вследствие отсутствия таланта и усердия в прошлом.Как думаешь, процессия этих...ммм...новичков сейчас далеко или близко от нас?
Окосевший от происходящего и услышенного Алас посмотрел вглубь аллеи. На первый взгляд казалось, что окруженные огоньками экскурсанты ушли далеко вперёд, оставив флейтиста и человечка с серебряными волосами одних в полумраке. Однако на взгляд второй экскурсанты все еще проходили мимо них, причем очень медленно, будто скользя по воде.
- Они далеко. - Сказал сначала Алас; потом, прислушившись к ощущениям пропитанного эссенцией Schiiu Aecstaticum своего тела и собственной интуиции поменял ответ.
- Они близко.
- Exsellentum, превосходно! Всегда слушай ощущения своего тела. Конечно, они скорее близко, чем далеко. Ты почти не отстал. Как видишь, время есть, но его как-бы нет.
Человечек с серебряными волосами внезапно рассмеялся. Его смех, как и его волосы, тоже был серебряным. До этой неожиданной встречи флейтист никогда бы не подумал, что существует серебряный смех. Однако он существовал.
- По сути ты не являешься ещё студентом и не заслуживаешь даже разговора, не то что совета, но так уж повелось в Университете, что успех учеников во многом зависит от настроения нашего эльфийского высочества. Так что слушай: из всех флейт у тебя в ближайшем будущем сработает только аирская поперечная. Постарайся как следует восславить Шиу - тебе много придется сталкиваться с ними в будущем. Опасайся рыжеволосого человека, который сейчас к тебе подойдет. Ты из строптивых Предместий, он - из лениво-аристократических кругов Аира. Сложное сочетание. Он небезосновательно видит в тебе соперника и причинит много неприятностей в будущем. Также считаю нужным сообщить, что ты находишься в самом конце аллеи, у девятсот восемдесят пятого единорога. Очень полезная информация. Обычно это место принимают за начало и долго мучаются на первом курсе. К университетскому замку на вершине холма ведёт не только Лестница Знаний, хотя обычно вам будут указывать на неё, существует множество тайных лестниц, советую их поискать. На этом достаточно. Наслаждаяся эффектом знания имени. Мне же нужно продолжать охоту. Vampirus Flugus в последнее время повадились нападать на студентов. Кто-то опоил их эссенцией Камня Жизни и теперь и теперь эти гады могут жить аж до четырехсот лет. Убить их можно только нашими стрелами. Так что у меня много работы. Счастливо тебе, флейтист из Предместий.
Договорив последнию фразу, человечек с серебряными волосами буквально растворился в воздухе, оставив после себя серебряный дымок и сильный цветочный аромат. Можно было подумать, что он состоял по своей сути из сложносочиненного парфюма.
Алас разочарованно вздохнул. Сколько вопросов зароилось у него в голове! Например, кто эти светлые и темные фигуры за спинами экскурсантов? И как вы прикажете играть на аирской поперечной?
- Аирская поперечная! Я ни разу её не пробовал!
Почти совсем рассвело. Аллея Единорогов наполнялась птичьим пением, бледнели освещавшие путь Слёзы Алхимика. Сидящие среди ветвей цветущих вишен Luscinius Argentuum, маленькие птички с серебряными перьями, певцы Пограничного часа, в котором смешиваются свет и тьма, видимое и невидимое, выводили дивные рулады.
"Как тебе список?" - голос парня с разноцветными волосами странным образом прозвучал прямо в голове Аласа. Флейтист сочёл это странное явление за очередное проявление Schiiu Aecstaticum и продолжил идти с экскурсией, как ни в чём не бывало.
- Ты чего так? Я тебе вопрос задал. - Разноцветноволосый догнал его и теперь шёл рядом.
- Вопрос?
"Алхимик! Парень, ты что, не готов к ясномыслию?!"
- Нет, - честно ответил Алас. - Это было оно?
Разноцветноволосый поднял глаза к небу.
Эффект ясномыслия, характерный только для столицы Аллирии и её окрестностей, был самой главной заботой для пребывающих в Аир. Возможность слышания мыслей давалась естественным путем самой аирской землёй, но умение закрывать мысли от посторонних достигалось лишь трудным путём медитаций. Мошенничество и интриги цвели при ясномыслии пышным цветом, но считалось само собой разумеещимся, что приезжий к этому явлению готов.
Алас не был. Говорил дяде, что готовится, но на деле ограничивался только музыкальной подготовкой.
"Поразительное легкомыслие. Ты - либо полнейший идиот, либо будущий герой. Да, это оно, с чем тебя и поздравляю. Странно, что я не слышу всей белиберды, которую ты думаешь...Подожди-ка!"
Разноцветноволосый внимательно посмотрел на Аласа.
"Да у тебя зрачки как у кошки, не иначе как...Экстаз Шиу! Я мечтал отыскать его, пока учился здесь..."
- Так ты...
"Отучился курс, да. Исключение. Но с правом перепоступления. Долгая история. Но послушай - так не пойдет. Как бывший студент, я владею искусством тайной речи, и нас сейчас никто не слышит, но если бы ты не проглотил Экстаз Шиу - о счастливчик! - твои мысли так и лились бы на встречных. Действие Экстаза Шиу не вечно. Между тем Даан Астран, которому ты только что отказал (о чём нам любезно сообщили друзья виоллисты, спасибо им) - пренеприятнейшая личность, он не упустит шанса отомстить. Астраны - могущественный род, главная оппозиция королевской власти, а ты, как назло, играешь на том же инструменте, что и он. Предупреждаю твой вопрос - нет, ясномыслием не пользуются постоянно, поскольку от него попросту устаёшь. Мне понравилась твоя мелодия, парень, и я готов помочь, но учти, что закрывать мысли нужно научиться НЕМЕДЛЕННО, как можно скорее, иначе просто пропадешь в лабиринтах столицы".
Голос разноцветноволосого затих. Тем временем тот представился Аласу обыкновенным, физическим способом:
- Джайса из рода Медиков.
"Доверять ему или нет?"
Fantomus Veridatuum Джайсы из рода Медиков странным образом троился: серая, белая и темная фигуры за его спиной то разьединялись, то сливались в одну. На одном плече виделось белое сияющие пятно, на другом - багровое, переходящее в черный.Animum Contradictuum - противоречивый.
- Просто из рода Медиков?
- Просто из рода Медиков.
Лицо разноцветноволосого выглядело открытым и дружелюбным, но что-то в тоне его ответа предупреждало дальнейшие распросы.
"Какой сложный человек", - подумал флейтист.
"Как тебе список?" - голос парня с разноцветными волосами странным образом прозвучал прямо в голове Аласа. Флейтист сочёл это странное явление за очередное проявление Schiiu Aecstaticum и продолжил идти с экскурсией, как ни в чём не бывало.
- Ты чего так? Я тебе вопрос задал. - Разноцветноволосый догнал его и теперь шёл рядом.
- Вопрос?
"Алхимик! Парень, ты что, не готов к ясномыслию?!"
- Нет, - честно ответил Алас. - Это было оно?
Разноцветноволосый поднял глаза к небу.
Эффект ясномыслия, характерный только для столицы Аллирии и её окрестностей, был самой главной заботой для пребывающих в Аир. Возможность слышания мыслей давалась естественным путем самой аирской землёй, но умение закрывать мысли от посторонних достигалось лишь трудным путём медитаций. Мошенничество и интриги цвели при ясномыслии пышным цветом, но считалось само собой разумеещимся, что приезжий к этому явлению готов.
Алас не был. Говорил дяде, что готовится, но на деле ограничивался только музыкальной подготовкой.
"Поразительное легкомыслие. Ты - либо полнейший идиот, либо будущий герой. Да, это оно, с чем тебя и поздравляю. Странно, что я не слышу всей белиберды, которую ты думаешь...Подожди-ка!"
Разноцветноволосый внимательно посмотрел на Аласа.
"Да у тебя зрачки как у кошки, не иначе как...Экстаз Шиу! Я мечтал отыскать его, пока учился здесь..."
- Так ты...
"Отучился курс, да. Исключение. Но с правом перепоступления. Долгая история. Но послушай - так не пойдет. Как бывший студент, я владею искусством тайной речи, и нас сейчас никто не слышит, но если бы ты не проглотил Экстаз Шиу - о счастливчик! - твои мысли так и лились бы на встречных. Действие Экстаза Шиу не вечно. Между тем Даан Астран, которому ты только что отказал (о чём нам любезно сообщили друзья виоллисты, спасибо им) - пренеприятнейшая личность, он не упустит шанса отомстить. Астраны - могущественный род, главная оппозиция королевской власти, а ты, как назло, играешь на том же инструменте, что и он. Предупреждаю твой вопрос - нет, ясномыслием не пользуются постоянно, поскольку от него попросту устаёшь. Мне понравилась твоя мелодия, парень, и я готов помочь, но учти, что закрывать мысли нужно научиться НЕМЕДЛЕННО, как можно скорее, иначе просто пропадешь в лабиринтах столицы".
Голос разноцветноволосого затих. Тем временем тот представился Аласу обыкновенным, физическим способом:
- Джайса из рода Медиков.
"Доверять ему или нет?"
Fantomus Veridatuum Джайсы из рода Медиков странным образом троился: серая, белая и темная фигуры за его спиной то разьединялись, то сливались в одну. На одном плече виделось белое сияющие пятно, на другом - багровое, переходящее в черный.Animum Contradictuum - противоречивый.
- Просто из рода Медиков?
- Просто из рода Медиков.
Лицо разноцветноволосого выглядело открытым и дружелюбным, но что-то в тоне его ответа предупреждало дальнейшие распросы.
"Какой сложный человек", - подумал флейтист.
- Тёмный Всадник" содержал в себе крепкий кофф, несколько крупиц серебра, поля диких фиалок и загадочную грусть предместных озёр, над которыми так часто гуляют ветра из соседнего Запределья.У поэмы имелся поэтический текст для чтеца на центрально-халлийском, который Алас редко показывал и на дружеских Приветствиях, а уж на этом и подавно не собирался. Камерное, с таким же уровнем сложности, как и "Единорог пылающий", с минимальным количеством украшений (Алас старательно их сократил), повествование звучало как капли осеннего дождя, стекающие по водостоку древнего храма, звучало так, словно исполнитель давно уже принимает Камень Жизни и достиг возроста, в котором земные физические удовольствия не имеют никакого значения. С ранних лет Алас пытался скопировать игру Иссу-монаха, и вот теперь это ему в полной мере удалось. Только в месте, изображающем ветер из Запределья, музыка волновалась.Заканчивалась поэма длинным медитативным тоном, который в оригинале должен был длиться, насколько хватит дыхания, но который Алас также основательно сократил - это приветствие,а не соревнование.
(Даан считал иначе)
Музыка кончилась. Флейтист из Предместий поклонился и представил материал:
- Коффианский.
Горсть вишнёвых липестков осыпала исполнителя номер два - Саду снова понравилось. Где-то рядом зашумел ручей. Аромат человечка с серебряными волосами оставался таким же сильным.
- Неплохие духи у тебя, - вопреки обычаю, Даан даже не спросил, откуда материал родом.
- Последняя капля, - невозмутимо ответил Алас.
Он уже не видел ауру и Fantomus Veridatuum аирского аристократа так отчётливо; действие Schiiu Aecstaticum уменьшилось.
"Святой, значит", неприязненно подумал Даан. - Святой с дорогими духами. Ну, ты ещё ответишь по-другому."
Специи флейты Даана вовсе не были разогреты, он умел создать видимость влечения искусственно, что говорило о его некоторой опытности в этих делах, однако, как это бывает с личностями, обладающими скверным характером, именно нарочито безгрешный ответ его "зацепил".
Экскурсия Лоана тем временем шла не по плану: многие отстали, чтобы получше расслышать флейты, не обращая на монотонный рассказ про правила нахождения в Саду Загадок; толпа несколько рассеялась. Особенно заволновались абитуриенты музыкального - это была для них первая музыка на университетской земле! Здесь, среди единорогов, цветущих деревьев и вошлебных огней звуки обладали новым, непривычным привкусом. Арфисты сожелели, что не взяли с собой даже маленького цитрума, а два виоллиста в лирниках с символами Джааса решили испробовать Сад по примеру флейтистов и принялись снимать заплечный мешок с ручными виоллами. Вокруг них собрался кружок.
С этим Приветствием смотритель также ничего не мог поделать,
даже экскурсанты без музыкального слуха отвлеклись. Традиционно мало чувствительные к звукам, но чуткие к всему внешнему абитуренты живописного принялись зарисовывать играющих. Виоллисты исполнили две вещи из Шианской Тетради: виоллист номер один исполнил "Моя прекрасная смерть", виоллист номер два исполнил "Целуй меня нежно". Это был тонкий парафраз на флейтовое приветствие. Понявшие, что к чему остальные музыканты принялись многозначительно перешёптываться. Остальные экскурсанты недоумённо заулыбались.
"Вот это новость!" - опешил Алас.
Новостью было то, что виоллисты могут слышать тайные шифры флейт.
"Но как?! Джайяс тебя побери, я хотел сохранить это в тайне! Ты за это ответишь!" - Даан метнул испепеляющий взгляд на Аласа из рода Бертранов, который был ни в чем не виноват.
Хитрые виоллисты, расшифровавшие эротический подтекст, были чрезвычайно довольны.
"Начинается",- подумал Лоан. Он не мог услышать ни флейтового эссенциума, ни флейтовой специи, однако он всё же провел в стенах Университета много лет и имел опыт чтения студенческого поведения. Вся прозвучавшая музыка звучала на первый взгляд одинаково красиво и отстранённо, однако Приветствие флейтистов на самом деле было началом новой войны, чтобы про него потом не думали, а чинное Приветствие виолл, на самом деле было сальной шуточкой, по поводу первого Приветствия. На самом деле никто ничего не понял, но именно сальная шуточка будет иметь успех, и если бы у кого-нибудь ещё оказались инструменты, цепочка бы продолжилась. Каждую весну университетский Дух опускался на неискушенных экскурсантов, даже на тех, кто не поступит, провоцируя балогурство и негласное обхождение правил. Лоан устал и от шуток, и от студенческих войн, однако где-то в глубине души хотел снова обернуться одним из этих юнцов и начать всё сначала.
О, как же бесполезен Камень Жизни, продлевающий наши годы, но не возвращающий очарование первого присутствия!
- No. 10 (короткое за неимением времени)
Он поднёс флейту к губам. Эссециум коффа был холоден как никогда. Центрально-аирские же специи принадлежащего рыжему Серебряного Дракона были разогреты. Очень странно."И он мне это предлагает?! Положительно, нет. Разве что я решу завести интрижку со смертью."
Приветствие на разогретых специях и эссециумах негласно использовалось у аллирцев как приглашение к любовному приключению. Пока Алас добирался до Аира, он несколько раз получал подобные предложения: два раза от весьма прилично выглядящих леди и ещё пару раз от мужчин в богато расшитых лирниках. Приемущество такого приглашения состояло в том, что настроение эссенциума или специи мог различить только сам исполнитель или находящийся рядом маг, обыкновенный же слушатель тайного послания не замечал. Таким образом Приветствие с любовно-эротическим подтекстом и следующий за ним положительный или отрицательный ответ можно было бесприпятственно играть в общественных местах.
Алас понимал, что сыграет отказ, и тем самым, вполне возможно, наживет себе неприятностей.
Перед поэмой Алас дал настраивающий фа-тон аллирской монашеской медитации.
Отзвучал льстивый "Единорог Пылающий", за ним последовал уклончивый ответ "Тёмного Всадника".
- No 9
И правда - рыжий не смог скрыть разочарования при виде незнакомой разновидности. Нарочито медленно Даан развязывал свой флейтовый футляр с гравировкой из астранских львов. Он попытался определить взглядом фактуру, происхождение примерный репертуар и технические возможности, но безрезультатно. Свою дешёвую подделку "хальской классической", нисколько не походивший на настоящую флейту Предместий, он не далее как неделю назад купил для полного набора у того же уличного торговца, который(о тесен мир!) продал Аласу плохой самопишущий стержень и после первой пробы ни разу к ней не обращался, считая ниже своего достоинства возиться с именем мелкого фейри, которого явно прикрепили к инструменту силой.
"Высчитывает", - подумал Алас.
"Ну высчитывай, высчитывай." - Сам он ничего не высчитывал, ибо созерцания призрачной фигуры темного рыцаря, стоявшего за спиной аристократа, было более чем достаточно. Рыцарь стоял, широко расставив ноги и обнажив меч, по которому капля за каплей стекала ярко-красная жидкость. Забрало было теперь поднято, но за ним не было ничего, кроме плотной тьмы.
В расширенном от действия Schiiu Aecstaticum сознании Аласа вдруг всплыли два незнакомых слова на общем научном: Fantomus Veridatuum.
"Растение подсказывает", - понял флейтист.
Так называется это странное явление за спиной рыжего. Fantomus Veridatuum. Это научное определение, впрочем, не сильно проясняло ситуацию.
"Хоть бы кольца снял, неприлично же" - флейтист из Предместий почувствовал, как в глубине его души нарастает сильная неприязнь. Пальцы рыжего были густо унизаны дорогими камнями. Старый Иссу-монах, научивший Аласа практически всему, что он знал, строго запрещал ему играть в кольцах. Пользовавшийся, как и любой аллириц, уловками и суеверностями народной магии или, более научно, магии первого уровня, Алас всё же использовал одно кольцо при игре: черный гранёный изумруд, без всяких заклятий, только для настройки на игру. Вот и сейчас он решил надеть его чтобы соответствовать Приветствию. Надевая, он проговорил про себя свою обычную дурацкую присказку, уместную лишь на ярмарке в Халле: "чёрный изумруд надевает - хорошо играет".
Даан достал инструмент.
Аирская поперечная.
Сердце Аласа нервно йокнуло:
Тетрадь Древних.
Но Даан, и вправду обычно представляющийся чем-нибудь из Тетради Древних Королей, поступил иначе.
Аристократ начал без всякого предупреждения:
- Серебряный Дракон сэра Даана из рода Астранов исполняет поэму "Единорог Пылающий", сочинённую неделю назад.
На самом деле поэма называлась "Бедная Терр". Даан купил её за хорошую сумму у старого слепого музыканта и теперь выдавал за своё сочинение. В поэме имелся так же текст, предполагающий дуэтное исполнение с декламатором. Текст поэмы повествовал о трудной судьбе девушки из местности, в которой родился ослепший музыкант. За неделю Даан выбросил декламационные ноты и переделал поэму в произведение для двойной флейты с вычурным спиритуальным аккомпанементом. Даан из рода Астранов был негодяем, но негодяем весьма обученным. Проданный ему оригинал был написаный в высоком аллирском ладу, был близок к гениальности, и он это понимал. Продавший её создатель продал с ней и остатки своей гордости. Сложный спиритуальный аккомпанимент, однако, основательно портил поэму.
Ничего этого Алас не знал.
Даан заиграл. По аллее полились серебряные звуки.
Некоторые из экскурсантов обернулись в поисках источника. Смотритель замка на мгновение прервал рассказ, но затем продолжил, как ни в чём не бывало.
"Музыканты. Эти ритуалы не запретишь."
Зачин был прекрасен. Ординарный, в высоком аллирском, с первых нот трогает прозрачной грустью, в звуках чувствуется горькая соль и какие-то неведомые специи. Алас с сомнением смотрел на Fantomus Veridatuum с окрававленным мечом за спиной играющего. Музыка и рыцарь являли собой странное сочетание. Хрупко-прекрасный зачин кончился, и Алас уже ожидал поклона, но Даан продолжил.
"До конца? Этого ещё не хватало, тогда и мне придётся до конца. Но зачем?"
(Длинные приветствия использовались в Аллирии в основном при королевских встречах и военных переговорах).
На куплете вступил спиритуальный аккомпанемент из второго отверстия, и это уже не было так хорошо. Блестящие-колкий, похожий на россыпь мелких бриллиантов, очень крепкий по технике, он, однако, резко отличался от зачина и слишком перегружал основную линию.
"Возможно, это где-то и напоминает волшебное существо, но как-то неестественно. Вследствие этого слишком длинно. Неплохая спиритуальная игра, впрочем", - заключил Алас.
Даан закончил блестящим пассажем из спиритуального и поклонился.
- Центрально-аирский, - представил материал аристократ.
Горсть вишневых лепестков осыпала исполнителя. Саду нравилось.
- Зацветающий Кофф сэра Аласа из рода Бертранов исполняет поэму "Темный Всадник", новый Канон, - отчетливо проговорил флейтист из Предместий. Он совсем не хотел исполнять Приветствие целиком, но делать было нечего.
13:36
No 17
Нет, нельзя сдаться так просто! Нужна спасительная мысль, нужно сочинить всё заново...Можно ли заиграть на аллирской поперечной за пару недель? Можно, но только физически, без магического посыла... Однако, если не пытаться..."
Luscinius Argentuum на плече флейтиста вывела несколько блестящих рулад, несколько рассеяв напряженность его мыслей.
Экскурсанты покинули Аллею Единорогов и собрались около статуи Богини Памяти, расположенной напротив главных университетских ворот. Здесь, от вымощенной огромными каменными плитами широкой площадки начиналась Лестница Знаний, ведущая через семь уровней университетского холма к замку. Покрытые местами мхом широкие каменные ступени казались бы не искусственным творением человеческих рук, но естественными природными выступами, если бы не вырезанные на них тонкие рунические символы.
"Сколько же времени потребовалось, чтобы изобразить символы на каждой ступени?" - удивился флейтист.
Количество ступеней представить было трудно. С одной стороны казалось, что подъем достаточно пологий и не займёт много времени. Красивая каменная лестница, на каждом из семи уровней которой располагаются по два каменных фонтанчика с питьевой водой. Одно наслаждение подниматься! Однако с дрогой стороны лестница была крутой и опасной, а здание Университета, к которому она вела казалось неимоверно далеким, терявшимся в облаках.
"Сколько же здесь ступеней? Тысяча? Две?"
Теперь, когда рассвело, становилось ясно, насколько велик, должо быть, университетский холм.
Когда экскурсия только вошла в университетские ворота, таинственную лестницу скрывала тьма. Теперь же всё внимание занимал путь к замку. Экскурсанты выжидательно замолчали.
- Перед нами знаменитый Рунный Путь, длина которого - предмет нескончаемых дискуссий. Рунный Путь - яркий пример феномена Spaceuus Encantatuum, Зачарованного Пространства, при котором расстояние от одного предмета до другого определить чрезвычайно сложно, и которое зависит от нашего умонастроения и/или, как говорят маги, от точки сборки. Для вражеского ока университетский замок всегда далеко. Для удачливого ученика - близко. Путь к замку занимает примерно от пятнадцати лирров до двух руннаров(от пятнадцати минут до двух часов). Попытка сосчитать точное количество ступеней в Лестице Знаний - занятие увлекательное, но неблагодарное.Даже учитель не может точно знать всех пространственно-временных тайн Университета. По мере обучения студент выстраивает идивидуальные отношения с университетским пространством.
Давно замечено, что рунные ступени произвольно перестраиваются между собой, так что нижние символы часто можно обнаружить на самом верху и наоборот. Явление Spaceuus Encantatuum или, по простонародному, "так далеко, так близко", тесно связано с магией времени. Подобно пространству, университетское время может сужаться и расширяться.
За удачную мысль вы можете получить дополнительные алхимические минуты или часы, необходимые для выполнения индивидуальных заданий.
Пока студент отрабатывает выигранное время, основное общее время для него замедляется, а индивидуальное растягивается, позволяя исследовать загадки замка и находить подсказки для выполнения индивидуальных заданий.Так, выиграв алхимическое время, иногда за обычную минуту можно прочесть целый научный трактат. Проиграв же время из-за учебной неудачи можно десять минут поворачивать за угол университетского коридора или два часа потратить на Лестницу Знаний, причем для других студентов время будет течь обычным ходом.
Познавая время и пространство мы познаём собственные возможности.
Вполне возможно, что сейчас по лестнице поднимаются рано проснувшиеся ученики, выигравшие некоторое количество времени, однако из-за временной разницы мы не успеваем их увидеть.Так получается, что не только мы исследуем Университет, но и Университет исследует нас.
Luscinius Argentuum на плече флейтиста вывела несколько блестящих рулад, несколько рассеяв напряженность его мыслей.
Экскурсанты покинули Аллею Единорогов и собрались около статуи Богини Памяти, расположенной напротив главных университетских ворот. Здесь, от вымощенной огромными каменными плитами широкой площадки начиналась Лестница Знаний, ведущая через семь уровней университетского холма к замку. Покрытые местами мхом широкие каменные ступени казались бы не искусственным творением человеческих рук, но естественными природными выступами, если бы не вырезанные на них тонкие рунические символы.
"Сколько же времени потребовалось, чтобы изобразить символы на каждой ступени?" - удивился флейтист.
Количество ступеней представить было трудно. С одной стороны казалось, что подъем достаточно пологий и не займёт много времени. Красивая каменная лестница, на каждом из семи уровней которой располагаются по два каменных фонтанчика с питьевой водой. Одно наслаждение подниматься! Однако с дрогой стороны лестница была крутой и опасной, а здание Университета, к которому она вела казалось неимоверно далеким, терявшимся в облаках.
"Сколько же здесь ступеней? Тысяча? Две?"
Теперь, когда рассвело, становилось ясно, насколько велик, должо быть, университетский холм.
Когда экскурсия только вошла в университетские ворота, таинственную лестницу скрывала тьма. Теперь же всё внимание занимал путь к замку. Экскурсанты выжидательно замолчали.
- Перед нами знаменитый Рунный Путь, длина которого - предмет нескончаемых дискуссий. Рунный Путь - яркий пример феномена Spaceuus Encantatuum, Зачарованного Пространства, при котором расстояние от одного предмета до другого определить чрезвычайно сложно, и которое зависит от нашего умонастроения и/или, как говорят маги, от точки сборки. Для вражеского ока университетский замок всегда далеко. Для удачливого ученика - близко. Путь к замку занимает примерно от пятнадцати лирров до двух руннаров(от пятнадцати минут до двух часов). Попытка сосчитать точное количество ступеней в Лестице Знаний - занятие увлекательное, но неблагодарное.Даже учитель не может точно знать всех пространственно-временных тайн Университета. По мере обучения студент выстраивает идивидуальные отношения с университетским пространством.
Давно замечено, что рунные ступени произвольно перестраиваются между собой, так что нижние символы часто можно обнаружить на самом верху и наоборот. Явление Spaceuus Encantatuum или, по простонародному, "так далеко, так близко", тесно связано с магией времени. Подобно пространству, университетское время может сужаться и расширяться.
За удачную мысль вы можете получить дополнительные алхимические минуты или часы, необходимые для выполнения индивидуальных заданий.
Пока студент отрабатывает выигранное время, основное общее время для него замедляется, а индивидуальное растягивается, позволяя исследовать загадки замка и находить подсказки для выполнения индивидуальных заданий.Так, выиграв алхимическое время, иногда за обычную минуту можно прочесть целый научный трактат. Проиграв же время из-за учебной неудачи можно десять минут поворачивать за угол университетского коридора или два часа потратить на Лестницу Знаний, причем для других студентов время будет течь обычным ходом.
Познавая время и пространство мы познаём собственные возможности.
Вполне возможно, что сейчас по лестнице поднимаются рано проснувшиеся ученики, выигравшие некоторое количество времени, однако из-за временной разницы мы не успеваем их увидеть.Так получается, что не только мы исследуем Университет, но и Университет исследует нас.
15:39
No 16
Сложные люди, сложный сад, сложный мир.
Обстоятельства и самого Аласа были непросты. Путешествие в в столицу Аллирии, столь весело начавшееся в достославном предместном городе Халле в компании знакомых торговцев,с которыми он совершенно запанибратски беседовал всю дорогу, и спокойно продолжавшееся до самого конца (всё благодаря крепким магическим символам, защищавшим торговые повозки и погруженности мыслей Аласа в старинные тексты баллад Предместий,) перестало быть весёлым у Северных Ворот Аира. Там знакомые Аласа распрощались с ним и разъехались по своим торговым делам. Во внешнем же городском круге флейтист пробыл не больше часа.
За это время он: а) купил плохо пишущий стержень
б) подрался
в) лишился именной шпаги
г) лишился лошади и оставшихся запасов еды
д) пытался купить уличную еду
е) лишился всех мелких магических защит
ё) лишился бумажных свитков с авторскими мелодиями для вступительного экзамена
ж) понял, что не должен не о чём думать
з) сбежал из города, чтобы не потерять всё остальное, "прикрывая" сознание песенкой "Весёлый Зёленый Илли"
Повезло ему только в том, что он быстро снова нашел Северные Ворота для выхода, сохранил флейты, часть денег и университетскую рекомендацию.
Предшествующую экскурсии ночь он провел в Совином Лесу, на границе между университетским и городским холмами, перечисляя в уме музыкальные лады для защиты ума столь яростно, чтобыл принят проходящим мимо патрулем за сумасшедшего. Это, впрочем позволило ему хотя бы в Совином Лесу остаться. Без капли сна, ничего не евши, срывая и жуя травы, казавшиеся ему съедобными, он появился у университетских ворот самым первым и в положении самом бедственном. Ступив же на благословенную университетскую землю, он первым делом сорвал кусочек хорошо выглядещего растения просто потому, что был голоден.
Обо всём этом Алас из рода Бертранов решился вкратце поведать Джайсе из рода Медиков, решив, что тройственный Fantomus Veridatuum есть проявление естественной противоречивости человеческой натуры и довериться ему можно.
- Ночь в Совином Лесу? Опасное место. - Почему-то с уважением прокомментировал Джайса рассказ флейтиста.А затем вдруг сообщил доверительным тоном: - Однажды я занимался там любовью. Ну просто они всё время говорили "не ходите в Совиный Лес ночью, не ходите в Совиный Лес ночью", вот я и не выдержал. Понимаешь?
Эээ...да. Нет. - Алас был несколько сбит с толку этим сообщением.
Положение его дел было таково, что он не знал, где ему есть и спать до наступления Порогового экзамена, и как, собственно, выжить с мыслями, открытыми всему миру, так что вещи навроде занятий любовью (где бы то ни было) не казались делом первостепенной важности.Хуже всего - он не знал теперь, как быть с самим поступлением, ведь свитки с занотированными (о глупец!) авторскими мелодиями были украдены, и он прекрасно понимал, что лишился авторства. Что представить мастерам? Если исполнить по памяти что-нибудь из утерянного, скажут, что это - не его... Вор попросту считал магическую печать из сознания наивного автора! Schiiu Aecstaticum подарило временное освобождение от проблем: спать и есть не хотелось совершенно, мыслей никто не слышал, Сад Загадок являл волшебные вещи...Аласу хотелось, чтобы экскурсия по Университету продолжалась бесконечно, но она, конечно, должна была закончиться.
- На самом деле, я не знаю, как быть. Мои поэмы - где они теперь?...
- Нууу, дай-ка подумать, что есть во всём этом хорошего... - Протянул Джайса, поглядев на озабоченное лицо Аласа из Предместий. - Все мы на этой бесполезной экскурсии для того, чтобы немного подумать...Во-первых: все эти люди вокруг заняты сейчас найденным мною списком и отвлеклись от этого вашего эротического Приветствия...
- Не было оно эротическим! - раздраженно сказал Алас.
"Для тебя может и нет, но слухи - они как дым, а Даан...знаю таких... тебе лучше поостеречься" - на одну фразу Джайса снова перешел на ясномыслие, но продолжил дальше физическим голосом.
- Так вот, все будут думать, что список может как-то помочь, и как знать, как знать...Во-вторых: это очень поучительно; я так сильно жаждал найти Экстаз Шиу пока учился, оставался в Саду ночью, просил, заклинал, чего только не делал, а ты...нашел его, едва вступив на университетскую землю, просто потому, что был голоден! Здесь мы приходим к идее смирения...
Но Алас совсем не хотелось смиряться.
- Я не знаю, что делать!
Джайса проигнорировал его отчаянную реплику.
- В третьих, ты, по сути, провел чистый научный эксперимент, приняв Экстаз после бессонной ночи и голодовки... Мы, медики, всё испытываем на собственной шкуре и часто голодаем перед принятием веществ. В четвертых, лошадь - не беда, ибо Аир - дело пешее, на его крутых улицах лошадь тебе ни к чему. Вот шпага - плохо, она помнит твою технику боя и именно ею ничего не стоит тебя убить. Впрочем, именная шпага из Предместий не должна была далеко уйти, можно пытаться найти её. Утерянные же магические уловки первого уровня можно придумать заново... А ты знаешь, сколько стоит это растение? Оно стоит что твой аирский дворец!
Алас снова был несколько сбит с толку переменой темы.
- Такое ценное?
- Без-ценное, - уточнил Джайса. - И его категорически нельзя трогать. Пойду поищу его, раз уж я здесь.
- А тебе зачем, - спросил Алас, чувствуя внезапный укол...ревности.
"Ревность к растению. Кто бы мог подумать!"
- А я почем знаю, - пожал плечами Джайса и растворился в рассветных сумерках.
Не ожидавший такого скорого завершения разговора флейтист был окончательно сбит с толку.
Какое-то время он шёл один, прислушиваясь к пению Luscinius Argentuum.
Экскурсанты оживлённо переговаривались. Смотритель Лоан продолжал экскурсию, прекрасно понимая, что его не слушают.
- ...Университет гордится своей инженерией и прекрасной подачей воды на всех уровнях сада и замка. На территории находится большое количество отхожих мест со смывом. Смываемые нечистоты уносятся подземными трубами в Clocacus Maxsimuum, великую канализационную систему. У статуи Богини Памяти каждый из вас сможет из вас попробовать наш Эльфийский Источник, особою воду, которую студенты пьют для просветления ума. В течение обучения Университет безвозмездно снабжает желающих хлебом, но университетский коффинариум доступен только для студентов пятых, шестых и седьмых курсов...
По экскурсантам прошла волна возмущения и разочарования, хотя далеко не все знали, что такое коффинариум. При слове "коффинариум" Алас навострил уши. От коффа бы он не отказался! "...шестых и седьмых курсов...какая жалость. Говорят, в Аире пока не научились варить хороший кофф..."
- Ты, который без ясномыслия, да ты! Держи!
Живописец с синем обручем в волосах, которому ранее Алас передал странный список, протягивал ему два листа бумаги. На первом флейтист обнаружил собственный портрет, на втором пропускной лист с печатями и сложной символикой, тщательно вырисованные буквы на котором гласили:
"Аирский дворец, художественный музей. Разрешение на этюды. Только для художников".
- Я не подслушивал, но всё слышал. - В голосе живописца слышались деловые нотки. - Этот медик уже учился здесь, а знает мало. Аир, конечно, яснослышит, но только не на верхних уровнях королевского дворца. Художественный музей как раз наверху. Знаешь об этом? Неплохой список ты мне дал, так что можешь пойти со мной. С ними - не пойду.
Живописец указал на других абитуриентов живописного, занятых зарисовками.
Флейтист начинал кое-что понимать; каждый на этой экскурсии старается выведать что-нибудь свое, выгодное. Составляются союзы, выявляются оппозиции. Университетская инженерия и Clocacus Maxsimuum никого не интересуют.
- Я выгляжу здесь...удивленным. - Произнес Алас, разглядывая портрет.
- Ты такой и есть, - ответил живописец. - Есть старая народная уловка против ясномыслия, известная там, откуда я родом: смотришь на собственный портрет и все окружающие видят на сверхчувственных планах только тебя самого и слышат только тишину. Никаких тайн, никаких мыслей, ничего. Не веришь на слово - проверь. Сойдет для прогулки до дворца. Только надо не отрывать взгляд.
Алас из рода Бертранов засомневался, разглядывая достаточно искусный рисунок.Один из фиолетовых алхимтческих огоньков доверчиво сел на руку флейтиста. В изменчивом свете огонька портрет казался живым...но...
Но Иссу-монах ведь строго советовал ему по приезде в аирскую местность не принимать никаких самодельных магических даров от незнакомцев. Алас почувствовал себя дураком и притом дураком раздраженным и обиженным - куда так быстро делся этот Джайса из рода Медиков? Так каждый может подойти к тебе с доверительным разоговором, а потом исчезнуть, едва ты расположишься отвечать! А этот подслушал всё, хоть и Fantomus Veridatuum светлый! Неужто теперь все будут знать о его проблеме с ясномыслием? И как магически устроен этот портрет, в чем подоплёка? Флейтист перевернул лист и посмотрел на обратную сторону. Ничего.
- Обыкновенный первый магический уровень. - Живописец не собирался раскрывать своих секретов. Доверительные разговоры заводить тоже, впрочем, не собирался.Заметив скептический настрой флейтиста, он произнёс всё так же деловито: - Если не хочешь, то верни пропуск и портрет.
- Нет, нет! Подожди, я согласен. Но как я его вынесу портрет с территории Университета? И как пройду с флейтами по листу живописца? Говорят, во цворец попасть чрезвычайно сложно.
- Очень сложно, но мастер Хаа - лучший. - Ответил живописец с гордостью. - Что до правил - то тут просто: этот я сдам, а потом сделаю копию. А пропуск...ну просто показываешь и идёшь. Ты - художник, увлекающийся флейтами. Такое может быть сплошь и рядом. Нужны для натюрморта. Главное - уверенность действия. Вот я, почувствовав уверенность действия,взял десять пропусков. Иначе не подготовишься. Взамен понесёшь мешок с красками - вот и обмен. А думать в аирском музее можно сколько угодно. Ты же намерен готовиться?
Живописец многозначительно посмотрел на Аласа, чеканно выделив последнее слово?
Готовиться.
Аласу стало внезапно холодно и неуютно. По дороге в аллирскую столицу он думал, что уже достаточно подготовлен. Достойно проходил всё Приветствия. Но теперь... теперь он не понимал ничего.
- Да, подготовка необходима... Пойду с радостью.
Алас совершенно не уважал живопись и не понимал, как это всё может помочь. Но,в отличие от живописцев, он никогда не видел своего возможного мастера, и, потеряв свои авторские мелодии,мог только гадать, как ему проходить свой музыкальный экзамен.
- Тогда встречаемся после экскурсии у главных университетских ворот. Но помни - портреты не защищают от грубых магических приемов.
С этими словами, живописец вернулся к эскизу единорога и больше с флейтистом не заговаривал.
"Джайас! Ну хоть во дворец попаду. Если попаду. А потом, возможно, и домой"
Мысль о возможном возвращении тонкой змейкой проскользнула в сознание и холодным клубочком свернулась в сердце флейтиста. Шедшая впереди его пара аллирских дворянинов, абитуриентов певческого, высоким женским тенором искусно симитировали пение Luscinius Argentuum и рассмеялись, слово бы подтверждая эту мысль. В толпе послышались аплодисменты. Алас впервые слышал колоратурный женский тенор, и сердце его упало.
"Я же ничего не знаю и не умею. Я просто никто. А ещё воображал себя менестрелем Канона!"
Внезапно серебряная Luscinius Argentuum вспорхнула с цветущей вишни и села ему на плечо.
Обстоятельства и самого Аласа были непросты. Путешествие в в столицу Аллирии, столь весело начавшееся в достославном предместном городе Халле в компании знакомых торговцев,с которыми он совершенно запанибратски беседовал всю дорогу, и спокойно продолжавшееся до самого конца (всё благодаря крепким магическим символам, защищавшим торговые повозки и погруженности мыслей Аласа в старинные тексты баллад Предместий,) перестало быть весёлым у Северных Ворот Аира. Там знакомые Аласа распрощались с ним и разъехались по своим торговым делам. Во внешнем же городском круге флейтист пробыл не больше часа.
За это время он: а) купил плохо пишущий стержень
б) подрался
в) лишился именной шпаги
г) лишился лошади и оставшихся запасов еды
д) пытался купить уличную еду
е) лишился всех мелких магических защит
ё) лишился бумажных свитков с авторскими мелодиями для вступительного экзамена
ж) понял, что не должен не о чём думать
з) сбежал из города, чтобы не потерять всё остальное, "прикрывая" сознание песенкой "Весёлый Зёленый Илли"
Повезло ему только в том, что он быстро снова нашел Северные Ворота для выхода, сохранил флейты, часть денег и университетскую рекомендацию.
Предшествующую экскурсии ночь он провел в Совином Лесу, на границе между университетским и городским холмами, перечисляя в уме музыкальные лады для защиты ума столь яростно, чтобыл принят проходящим мимо патрулем за сумасшедшего. Это, впрочем позволило ему хотя бы в Совином Лесу остаться. Без капли сна, ничего не евши, срывая и жуя травы, казавшиеся ему съедобными, он появился у университетских ворот самым первым и в положении самом бедственном. Ступив же на благословенную университетскую землю, он первым делом сорвал кусочек хорошо выглядещего растения просто потому, что был голоден.
Обо всём этом Алас из рода Бертранов решился вкратце поведать Джайсе из рода Медиков, решив, что тройственный Fantomus Veridatuum есть проявление естественной противоречивости человеческой натуры и довериться ему можно.
- Ночь в Совином Лесу? Опасное место. - Почему-то с уважением прокомментировал Джайса рассказ флейтиста.А затем вдруг сообщил доверительным тоном: - Однажды я занимался там любовью. Ну просто они всё время говорили "не ходите в Совиный Лес ночью, не ходите в Совиный Лес ночью", вот я и не выдержал. Понимаешь?
Эээ...да. Нет. - Алас был несколько сбит с толку этим сообщением.
Положение его дел было таково, что он не знал, где ему есть и спать до наступления Порогового экзамена, и как, собственно, выжить с мыслями, открытыми всему миру, так что вещи навроде занятий любовью (где бы то ни было) не казались делом первостепенной важности.Хуже всего - он не знал теперь, как быть с самим поступлением, ведь свитки с занотированными (о глупец!) авторскими мелодиями были украдены, и он прекрасно понимал, что лишился авторства. Что представить мастерам? Если исполнить по памяти что-нибудь из утерянного, скажут, что это - не его... Вор попросту считал магическую печать из сознания наивного автора! Schiiu Aecstaticum подарило временное освобождение от проблем: спать и есть не хотелось совершенно, мыслей никто не слышал, Сад Загадок являл волшебные вещи...Аласу хотелось, чтобы экскурсия по Университету продолжалась бесконечно, но она, конечно, должна была закончиться.
- На самом деле, я не знаю, как быть. Мои поэмы - где они теперь?...
- Нууу, дай-ка подумать, что есть во всём этом хорошего... - Протянул Джайса, поглядев на озабоченное лицо Аласа из Предместий. - Все мы на этой бесполезной экскурсии для того, чтобы немного подумать...Во-первых: все эти люди вокруг заняты сейчас найденным мною списком и отвлеклись от этого вашего эротического Приветствия...
- Не было оно эротическим! - раздраженно сказал Алас.
"Для тебя может и нет, но слухи - они как дым, а Даан...знаю таких... тебе лучше поостеречься" - на одну фразу Джайса снова перешел на ясномыслие, но продолжил дальше физическим голосом.
- Так вот, все будут думать, что список может как-то помочь, и как знать, как знать...Во-вторых: это очень поучительно; я так сильно жаждал найти Экстаз Шиу пока учился, оставался в Саду ночью, просил, заклинал, чего только не делал, а ты...нашел его, едва вступив на университетскую землю, просто потому, что был голоден! Здесь мы приходим к идее смирения...
Но Алас совсем не хотелось смиряться.
- Я не знаю, что делать!
Джайса проигнорировал его отчаянную реплику.
- В третьих, ты, по сути, провел чистый научный эксперимент, приняв Экстаз после бессонной ночи и голодовки... Мы, медики, всё испытываем на собственной шкуре и часто голодаем перед принятием веществ. В четвертых, лошадь - не беда, ибо Аир - дело пешее, на его крутых улицах лошадь тебе ни к чему. Вот шпага - плохо, она помнит твою технику боя и именно ею ничего не стоит тебя убить. Впрочем, именная шпага из Предместий не должна была далеко уйти, можно пытаться найти её. Утерянные же магические уловки первого уровня можно придумать заново... А ты знаешь, сколько стоит это растение? Оно стоит что твой аирский дворец!
Алас снова был несколько сбит с толку переменой темы.
- Такое ценное?
- Без-ценное, - уточнил Джайса. - И его категорически нельзя трогать. Пойду поищу его, раз уж я здесь.
- А тебе зачем, - спросил Алас, чувствуя внезапный укол...ревности.
"Ревность к растению. Кто бы мог подумать!"
- А я почем знаю, - пожал плечами Джайса и растворился в рассветных сумерках.
Не ожидавший такого скорого завершения разговора флейтист был окончательно сбит с толку.
Какое-то время он шёл один, прислушиваясь к пению Luscinius Argentuum.
Экскурсанты оживлённо переговаривались. Смотритель Лоан продолжал экскурсию, прекрасно понимая, что его не слушают.
- ...Университет гордится своей инженерией и прекрасной подачей воды на всех уровнях сада и замка. На территории находится большое количество отхожих мест со смывом. Смываемые нечистоты уносятся подземными трубами в Clocacus Maxsimuum, великую канализационную систему. У статуи Богини Памяти каждый из вас сможет из вас попробовать наш Эльфийский Источник, особою воду, которую студенты пьют для просветления ума. В течение обучения Университет безвозмездно снабжает желающих хлебом, но университетский коффинариум доступен только для студентов пятых, шестых и седьмых курсов...
По экскурсантам прошла волна возмущения и разочарования, хотя далеко не все знали, что такое коффинариум. При слове "коффинариум" Алас навострил уши. От коффа бы он не отказался! "...шестых и седьмых курсов...какая жалость. Говорят, в Аире пока не научились варить хороший кофф..."
- Ты, который без ясномыслия, да ты! Держи!
Живописец с синем обручем в волосах, которому ранее Алас передал странный список, протягивал ему два листа бумаги. На первом флейтист обнаружил собственный портрет, на втором пропускной лист с печатями и сложной символикой, тщательно вырисованные буквы на котором гласили:
"Аирский дворец, художественный музей. Разрешение на этюды. Только для художников".
- Я не подслушивал, но всё слышал. - В голосе живописца слышались деловые нотки. - Этот медик уже учился здесь, а знает мало. Аир, конечно, яснослышит, но только не на верхних уровнях королевского дворца. Художественный музей как раз наверху. Знаешь об этом? Неплохой список ты мне дал, так что можешь пойти со мной. С ними - не пойду.
Живописец указал на других абитуриентов живописного, занятых зарисовками.
Флейтист начинал кое-что понимать; каждый на этой экскурсии старается выведать что-нибудь свое, выгодное. Составляются союзы, выявляются оппозиции. Университетская инженерия и Clocacus Maxsimuum никого не интересуют.
- Я выгляжу здесь...удивленным. - Произнес Алас, разглядывая портрет.
- Ты такой и есть, - ответил живописец. - Есть старая народная уловка против ясномыслия, известная там, откуда я родом: смотришь на собственный портрет и все окружающие видят на сверхчувственных планах только тебя самого и слышат только тишину. Никаких тайн, никаких мыслей, ничего. Не веришь на слово - проверь. Сойдет для прогулки до дворца. Только надо не отрывать взгляд.
Алас из рода Бертранов засомневался, разглядывая достаточно искусный рисунок.Один из фиолетовых алхимтческих огоньков доверчиво сел на руку флейтиста. В изменчивом свете огонька портрет казался живым...но...
Но Иссу-монах ведь строго советовал ему по приезде в аирскую местность не принимать никаких самодельных магических даров от незнакомцев. Алас почувствовал себя дураком и притом дураком раздраженным и обиженным - куда так быстро делся этот Джайса из рода Медиков? Так каждый может подойти к тебе с доверительным разоговором, а потом исчезнуть, едва ты расположишься отвечать! А этот подслушал всё, хоть и Fantomus Veridatuum светлый! Неужто теперь все будут знать о его проблеме с ясномыслием? И как магически устроен этот портрет, в чем подоплёка? Флейтист перевернул лист и посмотрел на обратную сторону. Ничего.
- Обыкновенный первый магический уровень. - Живописец не собирался раскрывать своих секретов. Доверительные разговоры заводить тоже, впрочем, не собирался.Заметив скептический настрой флейтиста, он произнёс всё так же деловито: - Если не хочешь, то верни пропуск и портрет.
- Нет, нет! Подожди, я согласен. Но как я его вынесу портрет с территории Университета? И как пройду с флейтами по листу живописца? Говорят, во цворец попасть чрезвычайно сложно.
- Очень сложно, но мастер Хаа - лучший. - Ответил живописец с гордостью. - Что до правил - то тут просто: этот я сдам, а потом сделаю копию. А пропуск...ну просто показываешь и идёшь. Ты - художник, увлекающийся флейтами. Такое может быть сплошь и рядом. Нужны для натюрморта. Главное - уверенность действия. Вот я, почувствовав уверенность действия,взял десять пропусков. Иначе не подготовишься. Взамен понесёшь мешок с красками - вот и обмен. А думать в аирском музее можно сколько угодно. Ты же намерен готовиться?
Живописец многозначительно посмотрел на Аласа, чеканно выделив последнее слово?
Готовиться.
Аласу стало внезапно холодно и неуютно. По дороге в аллирскую столицу он думал, что уже достаточно подготовлен. Достойно проходил всё Приветствия. Но теперь... теперь он не понимал ничего.
- Да, подготовка необходима... Пойду с радостью.
Алас совершенно не уважал живопись и не понимал, как это всё может помочь. Но,в отличие от живописцев, он никогда не видел своего возможного мастера, и, потеряв свои авторские мелодии,мог только гадать, как ему проходить свой музыкальный экзамен.
- Тогда встречаемся после экскурсии у главных университетских ворот. Но помни - портреты не защищают от грубых магических приемов.
С этими словами, живописец вернулся к эскизу единорога и больше с флейтистом не заговаривал.
"Джайас! Ну хоть во дворец попаду. Если попаду. А потом, возможно, и домой"
Мысль о возможном возвращении тонкой змейкой проскользнула в сознание и холодным клубочком свернулась в сердце флейтиста. Шедшая впереди его пара аллирских дворянинов, абитуриентов певческого, высоким женским тенором искусно симитировали пение Luscinius Argentuum и рассмеялись, слово бы подтверждая эту мысль. В толпе послышались аплодисменты. Алас впервые слышал колоратурный женский тенор, и сердце его упало.
"Я же ничего не знаю и не умею. Я просто никто. А ещё воображал себя менестрелем Канона!"
Внезапно серебряная Luscinius Argentuum вспорхнула с цветущей вишни и села ему на плечо.